Основание - Страница 22

Он переводил свой взгляд с одного на другого, а они смотрели на него в упор.

Фара пришел в себя первым.

— Мистическая философия не может нам помочь в этом деле. Давайте говорить конкретно. Отрицаете ли вы, что Хари Сэлдон легко разработал историческую тенденцию будущего, применяя простые методы психологии?

— Нет, конечно же нет! — вскричал Хардин. — Но мы не можем полагаться на него в этом решении. В лучшем случае он мог указать нам на проблему, но если она имеет решение, мы должны разработать его только сами. Он не может сделать этого за нас.

Внезапно заговорил Фулхам.

— Что вы имеете в виду? Как это указать на проблему? Мы ее знаем.

Хардин резко повернулся к нему.

— Вы так думаете? Вы думаете, проблема Анакреона — единственная о которой заботился Хари Сэлдон? Я не согласен! Говорю вам, господа, ни один из вас не имеет ни малейшего представления о том, что происходит на самом деле.

— Кроме, конечно, вас? — враждебно спросил Пирени.

— Думаю, да!

Хардин вскочил на ноги и отшвырнул кресло в сторону.

— Если во всей этой проблеме и есть что-то определенное, так это то, что происходит нечто непонятное. Ситуация не ограничивается только одной проблемой, она куда сложнее, чем мы можем даже представить. Задайте сами себе следующий вопрос: почему получилось так, что среди первых жителей Основания не было ни одного первоклассного психолога, за исключением Бора Алурина? А он очень тщательно предохранял своих учеников от того, чтобы те не узнали слишком много.

Последовала короткая пауза, аза тем Фара спросил:

— Ну, хорошо, почему?

— Возможно потому, что психолог смог бы разобраться в ситуации и понять, что к чему, и сделать это скорее, чем хотелось Хари Сэлдону. А так — мы все время ходим в потемках, видя только проблески правды, не больше. А это именно то, что хотел Хари Сэлдон.

Он резко рассмеялся.

— До свидания, господа!

И вышел из комнаты.

6

Мэр Хардин жевал кончик своей сигары. Она давно потухла, но он слишком задумался и ничего не замечал. Он не спал предыдущую ночь и ему приходили мысли, что не придется спать и следующую.

Он устало спросил:

— Все готово?

— Думаю, да.

Иоганн Ли подпер рукой подбородок.

— Как вам это нравится?

— Неплохо. Вам следует продолжать еще с большей наглостью, вы понимаете? Не должно быть никаких колебаний, нельзя дать им понять положение вещей. Когда приказывать придется уже нам, делайте это так, как будто вы были для этого рождены и вам подчинятся просто в силу привычки. В этом вся суть переворота.

— Если даже Комитет будет колебаться…

— Комитет? Можете не обращать на него внимания. Послезавтра его значение в делах Терминуса не будет стоить и ломанного гроша.

Ли медленно кивнул головой. — Все-таки странно, что они ничего не сделали, чтобы остановить нас. Вы сами говорили, что они что-то подозревают.

— Один только Фара. Иногда он заставляет меня нервничать. А Пирени подозревал меня с того самого момента, когда я был избран. Но дело в том, что они никогда не обладали способностью понять что к чему в действительности. Они признают только авторитеты. Они уверены, что Император всемогущ. И они уверены, что Комитет, только потому что это Комитет, действующий во имя Императора, не может очутиться в положении, когда он не будет отдавать приказы. Такая неспособность понять возможность заговора — наш лучший союзник.

Он тяжело поднялся с кресла и подошел к умывальнику.

— Они неплохие ребята, Ли, когда они не занимаются ничем, кроме своей Энциклопедии, и мы присмотрим за тем, чтобы в будущем они занимались только ей одной. Они абсолютно беспомощны, когда речь идет об управлении Терминусом. А сейчас идите и давайте делу ход. Я хочу побыть один.

Он уселся на угол стола и уставился на чашку с водой.

Великий космос! Если бы он чувствовал ту уверенность, с которой он говорил! Флот Анакреона должен был прибыть через два дня, а чем располагал он, кроме желания и полудогадок о том, к чему стремился Хари Сэлдон все эти пятьдесят лет. Ведь он не был даже обыкновенным психологом, так, недоучка, пытающийся понять самый великий ум века.

Если Фара был прав, если вся проблема была только в Анакреоне, если Хари Сэлдон действительно заинтересован только в создании Энциклопедии… Тогда какой ценой достанется ему затеянный переворот?

Он пожал плечами и выпил воды.

7

В помещении, где был сейф, стояло куда больше шести стульев, как будто ожидалось, что туда придет много народа. Хардин заметил это, задумался и скромно уселся в уголок, подальше от остальных.

Члены Комитета отнюдь не возражали против этого. Они говорили между собой шепотом и до Хардина доносились только отдельные слова. Потом они стали шушукаться еще тише. Из всех них только Джордж Фара казался относительно спокойным. Он вынул часы и мрачно следил за стрелками.

Хардин тоже посмотрел на часы, потом на стеклянный куб, абсолютно пустой, и занимающий половину комнаты. Это была единственно непривычная деталь обстановки, так ничто другое не указывало, что где-то крошечная частичка радия отсчитывает секунды, оставшиеся до точного мгновения, когда щелкнет тумблер, произойдет соединение и…

Свет померк! Он не погас, остался крохотный желтый накал ламп, но произошло это с такой быстротой, что Хардин подпрыгнул на своем месте. Он изумленно взглянул на лампы, висящие на потолке в старомодных оправах, и когда вновь перевел свой взгляд, куб перестал быть пустым.