Основание - Страница 30

Вересов задумчиво кивнул головой.

— Мне не привыкать к таким сложным рассуждениям, я наслушался всякого в храмах на Анакреоне. А как вы думаете узнать тот момент, когда наступит пора действовать?

— Этот момент уже известен. Вы сами признаете, что как только мы починим космический корабль, ничто не остановит Вениса от нападения на нас. Тогда у нас не будет больше выбора.

— Вы правы.

— И как только из всех этих альтернатив у нас больше не будет выхода, считайте, что наступил кризис. Тем не менее, я взволнован.

Он промолчал, и Вересов терпеливо стал ждать. Медленно, почти неохотно Хардин продолжал:

— У меня есть мысль, едва уловимая, что нарастание внутреннего и внешнего кризиса было запланировано одновременно. Но сейчас у нас здесь наблюдается разница в несколько месяцев. Венис, вероятно, атакует еще до весны, а выборы будут только через год.

— По-моему, это неважно.

— Не знаю. Может быть, так произошло из-за каких-то погрешностей в вычислениях, а может быть и потому, что я слишком много знаю. Я всегда старался вести себя так, чтобы мое предвидение не оказывало влияний на мои действия, но как я могу точно сказать? И какой это все может иметь эффект? Как бы то ни было, — он поднял глаза, — я твердо решил одну вещь.

— Какую?

— Когда разразится кризис, я отправлюсь на Анакреон. Я хочу быть на месте…

Он замолчал.

— О, ну ладно, Вересов. Я и так наговорил слишком много. Становится поздно. Давайте закончим на этом. Я хочу немного отдохнуть.

— Тогда отдыхайте здесь, — сказал Вересов. — Я не хочу, чтобы меня здесь узнали, а то представляете себе, что скажет эта ваша новая партия? Попросите лучше принести бренди.

Хардин так и сделал, правда в очень умеренном количестве.

3

В те дни, когда Галактическая Империя охватывала собой всю Галактику, а Анакреон был самым богатым вассалом на Периферии, многие императоры посещали вице-королевский дворец государства. И не один из них не уезжал обратно не испытав на себе по меньшей мере одного покушения, будь то попытка устроить аварию в воздухе или обычный пистолет, которым охотились за пернатой летающей крепостью, которую жители называли птицей Пайк.

Былая слава Анакреона ушла в прошлое вместе с Империей. Дворец лежал в руинах, за исключением того крыла, которое восстановили рабочие Основания. И уже более двухсот лет Анакреон не видел ни одного императора.

Но охота на Пайка все еще оставалась королевской забавой и зоркий глаз все еще неизменно требовался для королей Анакреона.

Леопольд I, король Анакреона и лорд-протектор внешних доминионов, хотя и не достиг еще шестнадцати лет, доказал свое искусство уже не один раз. Он убил своего первого Пайка, когда ему еще не исполнилось и тринадцати лет, десятого — после того, как получил доступ к трону, а сейчас он возвращался после охоты на сорок шестого животного.

— Их будет пятьдесят прежде, чем мне стукнет шестнадцать, — воскликнул он. — С кем пари?

Но придворные не держали пари против искусства своего короля. Всегда существует смертельная опасность выиграть. Поэтому никто не рискнул с ним спорить, и король пошел переодеваться в прекрасном настроении.

— Леопольд!

Король остановился и хмуро повернулся.

Венис глядел на своего племянника с порога его покоев.

— Отошли их, — он нетерпеливо махнул рукой. — Вон!

Король резко кивнул головой и двое прислужников с низкими поклонами и пятясь спустились вниз по лестнице. Леопольд вошел в комнату своего дяди.

Венис брезгливо уставился на охотничий костюм короля.

— Очень скоро придется заниматься делами поважнее, чем охота.

Он повернулся к племяннику спиной и пошел к столу. Венис уже стал слишком стар, чтобы выдерживать резкие порывы ветра, опасные развороты перед самым крылом Пайка, кувыркания воздушной лодки то вверх, то вниз. Может поэтому он и говорил, что презирает это развлечение.

Леопольд понял презрение, высказанное ему дядей, и начал разговор с энтузиазмом, но не без угрозы в голосе.

— Как жаль, что вас не было сегодня с нами, дядя. Мы прикончили зверюгу из Самии — просто настоящее чудовище. а как это было здорово. Мы выслеживали ее целых два часа на семидесяти квадратных милях. А затем я рванулся вверх, — он сделал движение рукой, как будто находился все еще в воздушной лодке, — и нырнул ему под крыло. Попал ему под левое крыло. Он взбесился и рванул вперед. но я тоже не дремал, ушел левее и скрылся за солнцем. И, конечно, он опустился. Он подобрался ко мне на размах крыла, тогда я..

— Леопольд!

— Гм… Так я его убил.

— Не сомневаюсь. А сейчас может быть ты все-таки меня выслушаешь?

Король пожал плечами и уселся на край стола, потом взял лежащий на нем орех и попытался раскусить его отнюдь не с королевским достоинством. Он не осмеливался встретиться со своим дядей взглядом:

Венис сказал, как бы начиная разговор.

— Сегодня я был на крейсере.

— На каком крейсере?

— Есть только один крейсер. Тот крейсер, который Основание чинит для нашего флота. Старый имперский крейсер. я выражаюсь достаточно понятно?

— Ах, этот. Вот видите, я же говорил, что они будут его чинить, если только мы попросим их об этом. Все это ерунда, ваши разговоры о том, что они хотят напасть на нас. Потому что, если бы это было так, зачем бы им чинить корабль? Это ведь не имеет смысла.

— Леопольд, ты дурак!

Король, который только что расколол орех и попытался выковырять оттуда зерно, покраснел.